АМБ

Вечные истины

  Meтафизики всякую истину рассматривают как «вечную истину», т. е. как раз навсегда данную и неизменную. «Подлинные истины вообще неизменны», — писал метафизик Дюринг (см.). Критикуя Дюринга, Энгельс показал, что подлинно научные истины развиваются, изменяются, совершенствуются на основе роста знаний, практической деятельности людей.

  Анализируя три основных отдела наук — наук о неживой природе, о живой природе и об обществе, — Энгельс показывает, что в каждом из них научные истины находятся в состоянии развития и что сила науки состоит именно в том, что она не признаёт неподвижных знаний. Конечно, существуют «вечные истины», как, например, истина о том, что Париж находится во Франции и т. п., но подобного рода «истины» чрезвычайно просты и несравнимы со сложными истинами, с которыми имеет дело наука и которые познаются не сразу, а в процессе длительного и трудного развития научных знании. Любовь к «вечным истинам» питают особенно те, кто из факта существования отдельных вечных истин стремится сделать вывод о том, что и в истории человечества существуют вечные истины, вечная мораль, вечная справедливость и т.д.

  Таково стремление всех идеологов эксплуататорских классов, пытающихся фразами о «вечной» справедливости, морали и т. п. прикрыть коренную противоположность классов, отрицать право эксплуатируемых на борьбу за лучшую жизнь, выдать строй рабства и угнетения за справедливый «вечный» строй и т. п. Диалектический материализм, опровергнув метафизическую теорию «вечных истин», создал единственно научную теорию о том, как познаются научные истины. (См. Абсолютная и относительная истина;

  Познание; Теория и практика.) «ВЕЩЬ В СЕБЕ» И «ВЕЩЬ ДЛЯ НАС» — понятия, впервые введённые в философию Кантом (см.).

  «Вещь в себе», по Канту, означает вещь, которая хотя и существует независимо от сознания, но абсолютно непознаваема и не может стать «вещью для нас», т. е. познанной. С точки зрения Канта, мы не можем иметь никакого понятия о том, каковы «вещи в себе». Кант вырывал пропасть между «вещами в себе» и явлениями.

  Человеческое познание, по Канту, имеет дело только с явлениями, т. е. с субъективными представлениями, ощущениями; проникнуть же в «вещи в себе» оно неспособно. В кантовской философии «вещь в себе» в конце концов также превращается в пустой символ. Это учение реакционно, так как оно сознательно преследует цель примирить науку с религией.

  Из него исходили и исходят ныне многие идеалистические течения. По учению диалектического материализма, непознаваемых «вещей в себе» нет. Есть только различие между тем, что уже познано («вещь для нас»), и тем, что ещё не познано («вещь в себе»), но будет раскрыто и познано силами науки и практики.

  Когда «вещь в себе» познаётся нами, она становится уже «вещью для нас». Естественный каучук — сок растений—был «вещью в себе», пока химия не научилась использовать этот каучук для нужд промышленности и путём химического синтеза воссоздавать его, превратив его таким образом в «вещь для нас». С развитием науки и техники становится всё больше познанных вещей.

  Атомная энергия также до поры до времени была «вещью в себе». Но современная наука познала атомную энергию и открыла способ её производства. Тем самым атомная энергия перестала быть «вещью в себе» и стала «вещью для нас».

  Решающим условием познания «вещей в себе», превращения их в «вещи для нас» является практика.